Вавилон - 17 [Вавилон - 17. Нова. Падение башен] - Сэмюэль Дилэни

Главная причина этого письма — Вавилон-17. Я говорила вам, что расшифровала его достаточно, чтобы знать, где будет следующее нападение. Двор Военного Союза в Армседже. Я хочу, чтобы вы на крайний случай знали, куда я направилась. Я все время пытаюсь понять: какой тип мозга может пользоваться таким языком? И зачем? Я испугана, как ребенок, который боится жужжащей пчелы, но загадка притягивает меня. Мой взвод прибыл час назад. Все привлекательные милые юнцы. Через несколько минут встречусь со своим помощником. Он толстый увалень с черными глазами, с бородкой, двигается медленно, а думает быстро. Вы знаете, Моки, собирая этот экипаж, я заботилась об одном (помимо компетентности, разумеется) — они должны быть людьми, с которыми я могла бы говорить. И они как раз такие.

Любящая вас Ридра».

Свет без теней. Генерал стоял на летающем блюдце, глядя на черный корпус корабля на фоне бледного неба. У подножия корабля он сошел с двухфутового в диаметре диска, поднялся в лифте на сто футов к шлюзу. Ее не было в капитанской каюте. Он столкнулся с толстым бородатым человеком, который направил его в грузовой отсек. Генерал вскарабкался по лестнице и постарался выровнять дыхание.

Увидев его, она улыбнулась.

— Генерал Форестер, я знала, что мы увидимся сегодня Утром.

В руке она держала конверт.

— Я хотел увидеть вас… — он опять начал задыхаться. — Перед отлетом.

— Я тоже хотела увидеть вас.

— Вы сказали, что если я вам дам разрешение предпринять эту экспедицию, вы скажете мне, где вы…

— Мой рапорт, который вполне удовлетворит вас, отправлен с утренней почтой. Вы найдете его у себя на столе в штаб-квартире Администрации Союза…

— Ясно.

Она улыбнулась.

— Вам нужно поторопиться. Мы отправляемся через несколько минут.

— Да. Конечно. Я уже был утром в штаб-квартире, а несколько минут назад по звездному фоно получил краткое изложение вашего рапорта. Я только хочу сказать…

Он не сказал ничего.

— Генерал Форестер, однажды я написала стихотворение, оно называется «Совет тем, кто хочет полюбить поэта». Начинается оно так: «Юноша, она будет издеваться над твоим языком. Девушка, он похитит твои руки». Остальное прочтете сами. Оно в моей второй книге. Вы не захотите терять поэта по семь раз на день, это чертовски раздражает.

Он сказал:

— Вы знаете, что я…

— Знаю. И знала. И я рада.

Произошло неслыханное: он улыбнулся.

— Когда я был штатским, мисс Вонг, и нас впервые направили в казармы, мы говорили о женщинах, только о женщинах. И однажды кто-то сказал об одной девушке: она так хороша, что не обязана ничего давать мне, достаточно только обещать… — Он позволил себе расслабиться, и хотя плечи его опустились на полдюйма, казалось, что они стали шире на целых два. — Вот что я сейчас чувствую.

— Спасибо за это чувство, — сказала она. — Вы нравитесь мне, генерал. И обещаю, что вы по-прежнему будете нравиться мне, когда мы увидимся в следующий раз.

— Я… я благодарю вас. Думаю, что это все. Спасибо… За знание и обещание. — Затем он сказал — Мне нужно идти?

— Старт через десять минут.

— Ваше письмо, — сказал он. — Я отправлю его.

— Спасибо.

Она протянула ему письмо. Он взял его и слегка задержал ее руку. Потом повернулся и вышел. Через несколько минут она увидела, как его блюдце плывет к бетонному зданию, освещенное лучами восходящего солнца.

Часть вторая

Вер Дорко

Транскрибированный материал прошел сортирующий экран. У панели компьютера уже лежали четыре исписанные страницы — результат ее размышлений над грамматикой. Прикусив нижнюю губу, она пробежала глазами таблицу частоты дифтонгов. К стене она прикрепила три листа: «Возможная фонематическая структура», «Возможная фонетическая структура», «Семантические и синтаксические неясности»…

В последнем листке заключалась проблема, которую необходимо было решить. Вопросы формулировались на основе данных двух первых листков.

— Капитан!

Она повернулась на кресле. Из входного люка выглядывал Дьявол.

— Да?

— Что вы хотите на обед?

Маленький кок был семнадцатилетним юношей. Из копны волос на его голове торчали два косметохирургических рога. Кончиком хвоста он почесывал ухо.

Ридра пожала плечами.

— Ничего особенного. То же, что и взвод.

— Эти парни съедят жидкие органические отбросы, если я подам. Никакого воображения, капитан. Что вы скажете о запеченном фазане или яичнице с дичью?

— У вас настроение кормить птицей?

— Ну… — он отпустил створку двери и теперь висел на карнизе, раскачиваясь взад и вперед. — Мне хочется приготовить что-нибудь из птицы.

— Если никто не возразит, давайте птицу, печеные яйца и бифштекс с помидорами.

— Сейчас будет готово!

— А на десерт — торт с клубникой!

Дьявол щелкнул пальцами и исчез. Ридра засмеялась и повернулась к компьютеру.

Она изучала третий пример того, что могло бы быть синкопой, когда ее пузырьковое кресло внезапно откинулось назад. Записи взлетели к потолку. Она тоже взлетела бы, если бы не ухватилась за край панели. Плечи ее чуть не вывихнуло.

Толчок.

Она откинулась на сморщенную спинку пузырькового кресла. В интеркоме появилось лицо помощника.

— Капитан!

— Какого дьявола… — начала она.

Замигала лампа — сигнал перегрузки двигателей. Корабль тряхнуло.

— Обстановка?

Тяжелое, окруженное темной бородой лицо помощника было напряжено.

— Воздух в порядке. Какие-то затруднения с двигателем.

— Если эти проклятые молокососы… — она щелкнула переключателем.

Флин — начальник секции двигателей — сказал:

— Боже! Капитан, что-то подхватило нас.

— Что именно?

— Не знаю! Двигатели по периметру в порядке, а в центре трясет, как в лихорадке… Где мы сейчас?

— На первом часу полета между Землей и Луной. Мы даже не приблизились к Звездному Центру-9. Навигаторы! — еще один толчок, появилось темное лицо Молли. — Где мы?

Первый навигатор быстро просчитала вероятную орбиту и указала ее двумя логарифмическими кривыми.

— Мы были на орбите вокруг Земли, — послышался голос Рона, — когда что-то сняло нас с нее. Сейчас мы движемся по инерции.

— Как быстро и в каком направлении?

— Калли как раз и пытается это определить.

— Попробую «выглянуть» наружу. — Она вызвала Сектор Чувств. — Нос, как это пахнет?

— Знаете, незнакомый запах.

— Вы что-нибудь слышите, Ухо?